Cодержание
1. Коммунист Волльвебер
Руководил восстанием кильских моряков, человек первым поднявший Красное знамя на корабле кайзеровского флота.
В середине 20-х годов учился в Москве, в военной школе разведупра РККА. Интересно, что его однокашником был В. Цайссер, ставший первым министром госбезопасности ГДР, ну а Волльвебер занял этот пост вторым.
Отвечал в ЦК за вопросы безопасности КПГ, формировал отряды пролетарской самообороны (ОПС).
Перед ОПС ставились задачи обеспечения безопасности деятельности антифашистских комитетов, протестных выступлений компартии, рабочих, профсоюзных активистов, противодействие реформистским, оппортунистическим организациям СДПГ, борьбы с фашизмом и милитаризмом.
Совместно с С. Лозовским, генеральным секретарем Красного интернационала профсоюзов (Профинтерна) в 1932 году в Гамбурге создал Интернационала моряков и портовых рабочих. В ИМПР входили организации 22 стран и 19 колоний.
ИМПР был прикрытием «тайной международной организации борьбы против фашизма и войны, за оборону Советского Союза», также известной как «организация Бернхард».
Избирался депутатом рейхстага от КПГ, после прихода нацистов к власти эмигрировал в Данию.
В декабре 1935 г. Волльвебер получил телеграмму от Лозовского: «Срочно приезжайте в Москву. Все вещи возьмите с собой». Взял и жену.
В кабинете Лозовского произошло его знакомство с Яковом Серебрянским, руководителем специальной группы особого назначения (СГОН).
СГОН (ранее, Особая группа при председателе ОГПУ) — независимое от руководства ИНО разведывательное подразделение задачей которого было проведение диверсионных актов в особый период и специальных мероприятий за рубежом, в отношении наиболее злобных врагов СССР, предателей и изменников Родины.
Особая группа действовала за границей только с нелегальных позиций и подчинялась непосредственно председателю ОГПУ (наркому внутренних дел) Менжинскому, по инициативе которого и была создана в 1926 г.
Данное подразделение неофициально именовалось «Группа Яши», по имени своего руководителя.
Яков Исаакович Серебрянский личность далеко неординарная. Отметим, что н работу в ВЧК его позвал Я. Блюмкин, это говорит о многом. Вначале в Персию, позднее в Палестину.
В 1920 году, когда еще идет гражданская война, большевики создают Персидскую Красную армию. В декабре 1922 году образован Советский Союз а в 1923 они организуют резидентуру в Палестине и вербуют сионистов в Яффе. И это только в разведке.
Брестский мир, НЭП, это масштаб. И победили большевики благодаря своей масштабности.
В течение месяца Я. Серебрянским и Э. Волльвебером был разработан план создания диверсионно-разведывательной резидентуры известной сегодня как «Лига Волльвебера». В документах РСХА и Абвера организация фигурировала под названиями: «Группа Волльвебера», «Организация Волльвебера–Шаапа», «Коммунистические партизаны».
При создании организации и в ее работе следовало придерживаться следующих основных принципов:
- Резидентура не должна быть никак связана ни с советской разведкой, ни с Коминтерном, ни с местными компартиями. Членам организации необходимо выйти из соответствующих компартий и при возможности вступить в социал-демократические.
- Организация состоит из маленьких групп—2-5 человек, самостоятельных и независимых.
- В группе никто не должен знать друг друга (не всегда реально возможно). В группу входят тщательно подобранные молодые, предпочтительно не женатые моряки, кочегары и портовые рабочие. Связь с Волльвебером поддерживает только один из них.
- Члены организации должны быть, главным образом из стран Скандинавии, Бельгии, Голландии, Германии, Франции.
- Восстановить разведывательную сеть, созданную на базе ИМПР. Ориентировать ее на проведение разведывательно-диверсионных операций против немецкого, итальянского, польского, японского флотов и морских портов.
- Диверсии осуществлять против возможно большего количества судов противника используя самые разные средства поражения и вывода из строя.
- Разведывательно-диверсионные операции проводить и на важных сухопутных объектах (например: рудники на севере Швеции, портовые сооружения, электростанции). Кроме того, необходимо планировать уничтожение в важном отношении транспортных узлов, мостов, трубопроводов, складов и т.п.
- Подготовить в Дании базы для советских подводных лодок.
На создание резидентуры Волльвеберу отводился 1 год. В. Пик согласился освободить его от партийных обязанностей в КПГ.
В основном диверсионный характер заданий (или как принято писать: носивших решительный, боевой характер) требовал бдительности, смелости, способности к быстрому нахождению эффективных решений, физической закалки, решительности.
2. Лига Волльвебера
За 5 месяцев до окончания запланированного срока в один год (в конце 1936 г.) Волльвебер был вызван Серебрянским на срочную встречу в Париж.
В ходе встречи Серебрянский, высоко оценил проделанную Эрнстом работу, передал крупную сумму денег и сообщил, что СССР и Коминтерн приняли решение об оказании военной помощи республиканской Испании.
В связи с этим резидентуре ставились следующие задачи:
- нарушение морских перевозок, железнодорожного и автомобильного сообщения, используемого Германией, Италией и Японией для поставок военных грузов мятежникам Франко;
- разрушение линий и узлов связи, электростанций и других объектов;
- вывод из строя военных кораблей, судов торгового флота снабжающих фашистов оружием, боеприпасами, продовольствием, ГСМ;
- сбор сведений о дислокации, численном составе, вооружении войсковых соединений и судов ВМФ Германии, Италии, Японии, планах нападения на СССР;
Одним из первых уничтоженных резидентурой судов стал итальянский пароход «Боккачо», заминированный в Антверпене и затонувший 18 ноября 1937 года. В операции участвовали пять портовых рабочих, убежденный антифашистов.
В 1938 г. «Лига Волльвебера» совершила не менее 14 диверсионных акций:
- 25 февраля 1938 года в Роттердаме взорван японский пароход «Таяма-Мару»;
- 17 марта взорвано немецкое грузовое судно «Клаус Беге»;
- 28 марта взрыв бомбы на немецком пароходе «Саар» в Ревеле;
- 9 апреля взрыв и пожар на польском судне «Стефан Баторий», следовавшем с грузом военной техники для Франко;
- 13 мая взрыв и пожар на немецком пароходе «Норденей» в Гамбурге;
- 22 мая диверсионные взрывы на принадлежавших Франко испанских траулерах «Сирцо» и «Абрего» в датском порту Фредерихсхафен;
- 23 июня поджог на немецком пароходе «Хестия», прибывшем с грузом в испанский порт Пасаргес;
- 25 июня взорван немецкий пароход «Ферония» в Кильском канале;
- 30 июня взрыв бомбы на итальянском судне «Авентино» в Средиземном море;
- 24 июля взорван японский пароход «Касии-Мару» в проливе Ла-Манш;
- 7 августа поджог на немецком судне «Релиансе» в гавани Гамбурга;
- 22 сентября взрыв бомбы на немецком пароходе «Фила» в Кёнигсберге;
- осенью 1938 года взрыв мины на немецком пароходе «Дойчланд» в Ньюфаундленде (США);
- 4 ноября взрыв мины на борту немецкого судна «Ванкувер» в заливе Окленда близ Сан-Франциско (США).
Главные опорные пункты резидентуры находились в портах: Гамбург, Бремен, Амстердам, Антверпен, Копенгаген, Осло, Нарвик, Ревель, Рига.
Немецкие спецслужбы вели тщательное расследование деятельности «Лиги Волльвебера». В подготовленном Гейдрихом «Докладе рейхсминистра внутренних дел д-ра Фрика и рейхсфюрера СС и начальника германской полиции Гиммлера германскому имперскому правительству о подрывной работе Советского Союза, направленной против Германского рейха» от 10 июля 1941 года в разделе саботаж говориться о существовании:
«… разветвлённой террористической организации, главной задачей которой было уничтожение судов тех государств, которые в своё время примкнули к Антикоммунистическому блоку. Доказано, что члены этой организации до конца 1940 года действовали в Дании и оттуда пытались снова перенести свою деятельность на территорию рейха.
Руководителем этой организации был немецкий эмигрант Эрнст Волльвебер, который в 1931 году был членом общегерманского руководства РГО (Красной профсоюзной оппозиции), а в ноябре 1932 года был избран депутатом рейхстага от КПГ.
Волльвебер после своей эмиграции в Копенгаген в 1933 году стал руководителем Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих, которые осуществляли по приказу Коминтерна акты саботажа, особенно против немецких судов. Он в значительной степени несёт ответственность за организацию и активную деятельность созданных по указанию Москвы групп саботажников в Германии, Норвегии, Швеции, Дании, Голландии, Бельгии, Франции и бывших прибалтийских государствах-лимитрофах.
Он осуществлял в широких масштабах закупку и транспортировку взрывчатых веществ и других материалов для саботажа и располагал большими денежными средствами, ассигнованными Коминтерном для финансирования этой организации и для оплаты агентов.
После вступления немецких войск в Осло в мае 1940 года Волльвебер бежал в Швецию, где до сих пор находится в Стокгольме под арестом.
(…)
Деятельность этих распространившихся на всю Европу коммунистических террористических групп включает в себя акты саботажа против 16 немецких, 3 итальянских и 2 японских судов, которые в двух случаях привели к их полной потере.
Сначала преступники пытались уничтожать суда путём поджогов, но, поскольку этот способ обычно не приводил к полной потере судов, в последнее время перешли к использованию взрывчатых веществ против судов, курсирующих в Балтийском и Северном морях. (…)
Необходимые для актов саботажа взрывчатые вещества поставлялись из рудников на севере Скандинавского полуострова группами коммунистических саботажников в Голландии, Бельгии и Франции, голландскими моряками через норвежский порт Нарвик и шведский порт Лулео.
Одним из главных курьеров, развозивших взрывчатые вещества, был арестованный в Роттердаме голландский коммунист Биллем ван Вреесвик. Как голландская, так и бельгийская группы имели несколько лабораторий, где изготовлялись зажигательные и взрывчатые бомбы. Акты саботажа против итальянского парохода “Боккачо” и японского парохода “Касии-Мару” — дело рук этих групп».
Разумеется, не все диверсии были успешными.
- Не удалась попытка пронести взрывчатку на борт голландского судна «Вестплейн», агент был обыскан и арестован.
- Осенью 1937 г. не взорвалась бомба, заложенная на борт итальянского судна «Альфредо Орани».
- В июне 1938 года было обнаружено и обезврежено СВУ, установленное на пароходе «Фельке».
Это были досадные промахи, но на них учились, извлекали полезный опыт.
В июле 1938 г. в Копенгаген прибыла группа сотрудников гестапо для расследования 12 терактов совершенных на немецких, итальянских и испанских судах. Группу возглавлял руководитель гамбургского отделения гестапо Бруно Шрекенбах и его заместитель Хеллер.
В том же году гестапо удалось внедрить в среду портовых рабочих и моряков в Дании и Швеции, трех агентов под псевдонимами Ги-22, Хайн, Шютц, которые собрали большое количество информации.
В 1938 г. «Лига Волльвебера» была окончательно сформирована и стала совершенно самостоятельной. После ареста Серебрянского контакты с Москвой были прерваны. Волльвебер считал, что советская разведка рано или поздно восстановит с ним связь.
Так и случилось. Посланницей Москвы стала Зоя Рыбкина, передавшая новые паспорта, шифры и деньги. По ее докладу, «Антон» крайне неодобрительно отозвался о репрессиях.
В 1939 году резидентура не провела ни одной акции, отчасти из-за подписанного Германией и Советским Союзом договора о ненападении, но в основном из-за провалов и арестов.
Самые уязвимые места большой агентурной сети (организация уже насчитывала около 300 человек) это связь и предательство. Гестапо не зря ело свой хлеб.
Идентифицировать «Антона» («Эрнста») удалось датской полиции. Начались аресты товарищей. К этому времени Норвегия была захвачена немцами, оставаться в Осло стало опасно.
Связавшись с Москвой, Волльвебер запросил новый паспорт, по которому намеревался въехать в Швецию. Собрал старших групп (Фреда, Дитриха, Освальда) сообщил о своих планах, приказал приостановить активную деятельность и уничтожить компрометирующие документы.
Эрнст Волльвебер был задержан шведской полицией 18 мая 1940 г. на пограничной станции Оттебол. Он был опознан, его фотографию шведская полиция разослала на все пограничные и контрольные пункты.
Германия немедленно и весьма жестко, потребовала его выдачи, заявив, что он «… очень опасное лицо, а посему немецкая сторона придает весьма важное значение тому, чтобы он был выдан».
Советский посол А. Коллонтай, в сугубо доверительном плане сообщила шведам, что Москва придает огромнейшее значение тому, чтобы Волльвебер, который был даже близок к самому Сталину, не был выдан Германии.
Сам Волльвебер (по совету Б. Рыбкина, мужа З. Рыбкиной) заявил, что он коммунист, антифашист и борется с нацизмом и совершал противоправные действия в Швеции. Посему срок заключения ему увеличили до 3 лет (было полгода). Однако в решении была оговорка, что он «не может быть выслан против его желания в свою собственную страну или страну, где он не чувствовал бы себя в безопасности».
По совету шведов Советский Союз официально предоставил гражданство Э. Волльвеберу и потребовал его выдачи для суда за финансовые преступления.
Таким образом была разрешена не простая для шведских властей дилемма. По закону Эрнст должен был быть передан Советскому Союзу, и немцы никак возразить не могли.
Срок заключения Э. Волльвебера истек 27 июня 1944 года, исход войны ни у кого не вызывал сомнений. Шведские власти разрешили его вылет в СССР на специальном самолете.
В Москве его встречали Вальтер Ульбрихт и Павел Судоплатов, который после ареста Серебрянского курировал диверсионную деятельность резидентуры. Работа группы была высоко оценена руководством разведки и Сталиным, что особо отметил Судоплатов.
3. У истоков МГБ ГДР
Летом 1945 года Э. Волльвебера планировали отправить со специальным заданием в Рур (британская зона оккупации) но в последний момент это решение отменили.
Кураторы посчитали, что он хорошо известен западным спецслужбам, особенно английским и будет быстро разоблачен ими. Целесообразнее использовать его знания и опыт в организации органов безопасности Восточной Германии.
В 1946 году он вступил в СЕПГ и был назначен начальником отдела в Главной дирекции судоходства, а в 1947 генеральным директором Генеральной дирекции судоходства.
В апреле 1950 г. было создано Министерство государственной безопасности ГДР. С самого начала министерство создавалось как «щит и меч социализма в Европе» и имело соответствующую структуру.
Первым руководителем МГБ ГДР стал Вильгельм Цайссер, работавший в 20-30 годы на советскую разведку, друг и соратник Волльвебера с которым они вместе учились в военной школе разведуправления РККА.
В 1950-53 гг. «Антон», по поручению СССР работает над воссозданием «организации Волльвебера» в странах Балтийского и Северного морей, создает школы по обучению диверсантов.
В ходе последовавших «внутрипартийных разборок» Цайссер был смещен, а МГБ подчинили МВД на правах управления.
24 июля 1953 года новым руководителем секретариата государственной безопасности, заместителем министра внутренних дел назначили Эрнста Волльвебера.
Самого Волльвебера это назначение не особенно обрадовало. Он знал, что Ульбрихт продвигает на этот пост Эриха Мильке. Однако Москва не одобрила это предложение. Ульбрихт не решился возражать Кремлю. Кандидатуру Волльвебера поддержали Судоплатов, Фадейкин, верховный комиссар СССР в Германии В. С. Семенов, посещавший Эрнста в шведской тюрьме в качестве дипломата советского посольства в Швеции.
Э. Волльвебер полностью поддержал концепцию внешней разведки ГДР, предложенную ее организатором М. Вольфом. Учитывая дипломатическую блокаду ГДР основные разведывательные усилия предлагалось направить на работу с нелегальных позиций.
Был проведен ряд совместных с КГБ СССР контрразведывательных операций («Кольцо», «Стрела», «Весна») в результате которых было разгромлено 12 резидентур вражеских разведок и арестовано 598 их агентов
После разоблачения Хрущевым культа личности обострилась внутрипартийная борьба и в ГДР.
Волльвебер считал, что советские товарищи сами разберутся с этим вопросом, а дело госбезопасности стоять на страже…
«В ГДР снова начались столкновения внутри СЕПГ, и снова они напоминали спектакль, разыгранный вокруг «антипартийной фракции», — пишет Вольф. — На это раз режиссером выступил Мильке, выбравший в качестве козлов отпущения Эрнста Волльвебера и Карла Ширдевана. С моей точки зрения, вся история была точно также выдумана, как и дело так называемой фракции Цайссера–Хернштадта в 1953 году. Правда, в этот раз имелось существенное для меня отличие: я как доверенный сотрудник Волльвебера оказался вовлеченным в дело. Интрига, затеянная Мильке против Волльвебера, сомкнулась с амбициями Хонеккера, восхождению которого препятствовал Ширдеван, второй человек в партии, после генерального секретаря. Нашептывания обоих воздействовали на Ульбрихта, отличавшегося хронической подозрительностью…»
На проведенном Пленуме ЦК СЕПГ «антипартийная группа» была разгромлена. Хонеккер заявил:
«Тов. Волльвебер также неправильно оценивал обстановку. Эта неправильная оценка, его неправильные взгляды помешали органам безопасности выполнить свои задачи так, как это было необходимо. Волльвебер самым преступным образом ослабил борьбу против вражеских агентур».
На следующий день газета «Нойес Дойчланд» опубликовала постановление ЦК, в котором говорилось:
«Исключить товарища Карла Ширдевана за фракционную деятельность из Центрального Комитета и вынести ему строгий выговор.
Исключить товарища Эрнста Волльвебера за нарушение Устава партии из Центрального Комитета и вынести ему строгий выговор».
П. Судоплатов, в своих мемуарах, изложил еще одну причину отставки. Волльвебер, сообщил Серову о разногласиях в руководстве ГДР, тот доложил об этом Хрущеву.
За обедом, после обильной выпивки Хрущев сказал Ульбрихту:
Почему вы держите министра госбезопасности, который сообщает нам об идеологических разногласиях внутри вашей партии? Это же продолжение традиции Берии и Меркулова, с которыми Волльвебер встречался в 40-х годах, когда приезжал в Москву. Ульбрихт понял, что следует делать, и немедленно уволил Волльвебера за «антипартийное поведение».
Злые языки утверждают, что Ульбрихт предпринял попытку его арестовать, но предупрежденный коллегами он укрылся в представительстве КГБ в Карлсхорсте.
Через несколько дней Ульбрихт получил телеграмму: «Оставьте Волльвебера. Он мой друг. Хрущев».
Имя Эрнста Волльвебера было вычеркнуто из всех партийных документов и публикаций в прессе. Его изображения на фотографиях вырезались или ретушировались.
Он не упоминается даже в многотомной «Истории немецкого рабочего движения» и учебнике «История ГДР», вышедших в 80-е годы.
Эрнст Фридрих Волльвебер умер в Берлине 3 мая 1967 года.
Газета «Нойес Дойчланд» опубликовала о его кончине сообщение из девяти строк
